Услышав ответ, Нори хмыкнул, посмотрел на меня, затем снова на Мику и, кивнув, произнес:
— Да! Это очень мудрый совет. Мы последуем ему и пойдем к святилищу самой длинной дорогой!
Этот путь до Сеичи Дзингу я запомню на всю свою жизнь.
Полторы сотни самураев и больше десяти тысяч оборотней, готовящихся к битве за лес… Кояма построил бойцов в колонну по четыре, и наше прохождение выглядело не хуже любого парада.
Ёкай замечали нас, прекращали работу и замолкали. Расступались, кивали, и было в их взглядах что-то такое, отчего по спине бежали мурашки.
Самураи шли, глядя перед собой и позвякивая железом доспехов. С луками за спинами, как те эльфы что пришли умирать в Хельмову Падь[1] в подтверждение старых союзов.
Да, хочется верить, что у нас тут ситуация не настолько критическая, но, как ни крути, Сегет не идиот. И почему я решил, что он не знает о возвращении Хозяина Леса? А что если даймё Ненависти как раз и ждал этого возвращения? Ведь та атака на храм Сару вполне могла быть обманкой. Их пришло слишком мало. Всего-то два бодмонта, один из которых свалил, не задумываясь. И ведь он точно доложил обо мне Темному князю!
Как бы то ни было, нам поздно что-то менять. Оборотни не уйдут, Нори не отступит, бой состоится, и далеко не все из нас доживут до утра. Да, наверное, Сару должен был предусмотреть любые сценарии, но ни он, ни Великое Древо, ни даже Рюдзин не способны предсказать будущее.
Все видения и страницы из Книги Начал — это лишь некоторые из тысяч возможных вариантов, которые всплывают как отражение текущей ситуации. Будущее не предопределено, иначе во всех этих видениях не было бы никакого смысла. Неспроста же Сару попросил нас пройти так, чтобы самураев и меня увидели как можно больше ёкай? Да, людей мало, но они пришли со своим Императором и готовы разделить с Синим Лесом свою судьбу! Как и те эльфы из Лориэна в великом фильме начала тысячелетия!
Дорога до святилища заняла у нас не меньше получаса, и все это время я чувствовал себя Алисой, впервые попавшей в Страну Чудес. Мы шли мимо странных конструкций, собранных из палок, флажков и верёвок. Мимо больших соломенных чучел, вкопанных в землю по пояс, при взгляде на которых, у меня в голове не возникало даже приблизительных вариантов, практического применения всей этой шаманской хрени. Спасибо Мике — она все прояснила, хотя понятнее оно не стало.
Как выяснилось, часть этих палок с веревками, и соломенные омамори — это пристанища для ками, которые воплотятся в этих палках и чучелах в нужный момент. Воплотившись, они призовут ещё каких-то там духов, и все вместе встанут у неприятеля на пути. Другие палки, вместе со связывающими их симэнава создадут щит, который прикроет армию Леса от вражеских заклинаний. Из третьих вырастут непроходимые стены в нужных местах. Четвёртые превратят землю в болото, и ещё много чего, что просто не уложилось у меня в голове.
Ну да… Легче понять смысл японской рекламы, чем разобраться со всеми этими приготовлениями. Собственно, я и не пытался. Наше дело маленькое: защитить Сеичи Дзингу от тварей, и мы выполним эту задачу. Выполним или умрем!
Всю дорогу я шёл, тихо охреневая от увиденного и стараясь выглядеть невозмутимым, насколько это было возможно. При виде меня в глазах большинства встреченных ёкай мелькала тень узнавания. Оборотни кивали и приветственно кланялись, но подойти и заговорить никто из них не пытался. Оно и понятно… Вряд ли среди ныне живущих остались те, кто лично знал самурая Луны. Впрочем, ёкай живут долго, так что не стоит спешить с выводами. То, что я никого тут не помню, совсем не означает, что никто не помнит меня. Просто все заняты делом, а разговоры будут потом…
Сеичи Дзингу по сути являлось древесным наростом, сопоставимым по размерам с московской трехэтажкой. Неровной формы, оплывшее, с единственным отверстием у земли. В масштабах Древа святилище казалось крохотным, но в нем, наверное, без труда разместилась бы рота спецназа.
Никакой охраны возле входа я не увидел. Служителей и посетителей тоже поблизости не наблюдалось, и это было как минимум странно.
Не доходя полусотни метров до входа, Мика обернулась и махнула рукой Кояме. Самурай кивнул, остановил отряд и, приказав бойцам расходиться, медленно огляделся по сторонам.
Лицо у старшего телохранителя было спокойным, взгляд небрежным и никакого тебе волнения. Ну да… Ничего ведь необычного не происходит. Провели через огромную толпу оборотней и ками, при виде большинства из которых любой нормальный человек экспрессом заехал бы в дурку. Потом остановили возле огромного древесного гриба, который нужно как-то там защищать, но никаких инструкций не выдали. Да подумаешь, какая херня… У командира же есть голова? Вот пусть она и болит, а твоё дело — исполнять приказания.
Вот за это я и люблю армию, но блин! Сейчас башку ломать мне, а не кому-то ещё! Мика — типа не при делах. Довела отряд до святилища, и какие ещё вопросы? Нори задрал голову и задумчиво вглядывается в чернеющую в вышине крону. Асука восхищенно озирается по сторонам, как впервые попавшая в Диснейленд первоклашка. Иоши с Эйкой стоят с отрешенными лицами и, судя по взглядам, мыслями находятся где-то не здесь. И только мне больше всех надо! Я ведь в здравом рассудке и трезвой памяти, и совсем не на пороге желтого дома. Это ведь не со мной только что поздоровалась здоровенная птица с человеческой головой и стрижкой как у пробитого панка.
К слову, я так и не понял, кто это был. Оно появилось впереди прямо по курсу, поздоровалось и, дождавшись ответного приветствия, тут же исчезло. И вот даже интересно, что я буду говорить психиатру, когда, наконец, очнусь на койке в Бурденко?
Впрочем, смех смехом, а делать что-то надо. Я мысленно хмыкнул, представив себе физиономию конторского психиатра, и, посмотрев на Иоши, поинтересовался:
— Ну а вы двое чего такие потерянные?
— Мы не потерянные, — ответила за приятеля Эйка. — Просто общаемся с семьями. Они все тоже здесь. Нет только самых мелких.
— Ну а сходить и проведать их не пробовали? — я хмыкнул и вопросительно приподнял бровь. — Вживую-то пообщаться куда как приятнее.
— А… можно? — хлопнув ресницами, выдохнула лисица. — Ведь мы же…
— Нужно! — не дал ей договорить я. — Главное до заката вернитесь.
— Да! Конечно! — Эйка кивнула и, схватив Иоши за локоть, потащила его за собой.
Енот, полностью поглощенный разговором, не произнес ни слова и покорно пошел за подругой. Я проводил их взглядом и, обратившись к Мике, поинтересовался:
— А твои тоже здесь?
— Только старший брат, — пожала плечами девушка. — Все остальные на Северной границе. Ее нельзя оставлять.
— Если ты хочешь проведать брата, то…
— Нет, — девушка покачала головой. — Мы с ним уже поговорили. Он командир отряда и его лучше не отвлекать перед боем.
— Ясно, — я кивнул и в этот момент «проснулся» наконец Нори.
Очевидно, вдоволь насмотревшись на разноцветные огоньки, брат опустил взгляд, огляделся и недоуменно спросил:
— А где все? Охрана, паломники, служители?
— А тут почти никогда никого не бывает, — кивнув на чернеющий вход, пожала плечами волчица. — Туда ходят только старейшины или те, кого Древо к себе позовёт. Нет, заходить не запрещено, но зачем? Если тебе нужно о чем-то спросить, то лучше подняться на верхние ярусы в другое Сеичи Дзингу. — Девушка обернулась и указала на подъемники, до которых от нас было метров около ста. — Там ты с большей вероятностью поймёшь то, что тебе ответят. Сюда же ходят те, кто способен услышать. Таких среди нас немного.
«М-да… Здесь же без стакана не разобраться, — думал я, слушая эти пояснения. — И тут по ходу не одно и даже не два святилища. На все, блин, случаи жизни и все с одинаковыми названиями? Не, ну а хрена ли плодить вывески, когда каждый, и так знает, куда ему нужно идти со своими вопросами. В одном не ответили — сел на листик, поднялся как гусеница наверх, и там уже все разузнал. Если совсем тупой — поднимайся повыше, и так далее… В общем, мне это многоярусное справочное бюро пока что не интересно. И ни во что вникать я точно не буду. Иоши свалил и забрал с собой весь самогон, а без него тут башка опухнет как у Страшилы их мультика. Да и не стоит перед боем бухать. Чревато оно, и не очень-то хочется».