Я помалкивал не только потому, что в отличие от ученых восьмидесятых знал исследования генетиков, изучивших поморские гаплогруппы. И в самом деле, доля неславянских генов там превышала половину, а то и более процентов. Получается, что аборигены русского севера попросту смешались с пришельцами и появился новый этнос. И он был ближе к северной Европе, чем к Руси. Вот такие чудные дела обстоят с нашей чудью. Внутренняя колонизация новгородцев, видимо, представляла собой расширение экономического и политического влияния, но не привела к серьезному изменению генофонда. Поморы по крови наполовину финский народ. Но больше меня занимал в этот момент факт, что я знал, где находится тот самый Вихтуй. И где в следующем году найду огромный клад. Чем запишу свое имя в историческую науку.
Дискуссию закончил Якушев. Крякнув, он заявил:
— Ребята, это все, конечно, замечательно, но не пора ли нам по хатам?
Дежурная смена тут же потянулась в столовую, большую палатку, рядом с которой расположилась полевая кухня. Подгон от наших военных. Два повара также жили с нами, только менялись солдатики из наряда. Да и не сказать чтобы они особо перерабатывали, больше тусуясь с институтскими девчонками.
Я же подвозил сегодня до дома Марину. Пока усаживал её в машину, заметил плотоядный взгляд нашего старшего. Шеф явно запал на Соколову, и я тут же не преминул об этом ей заявить. Маринка фыркнула, а потом задумалась. Ей явно нравилось внимание такого колоритного мужчины, как Якушев.
— А ты как, Сережа, думаешь?
— А чего? Замути!
Девушка уставилась на меня, как на идиота:
— Вот так вот просто! Я же не ты, за всеми юбками не бегаю.
— Ну, во-первых, если ты ещё не заметила, то уже давно не бегаю. Во-вторых, а ты что сама по факту теряешь? Девственность? Получишь новый опыт, узнаешь новые позы.
— Караджич, ты неисправим!
Мы переехали мост, и я повернул на Обводный канал. Ехать предстояла до Соломбалы. Странно, вторая рыжая и тоже с этого островного района города. Соколова перестала дуться и задумчиво произнесла:
— Может, ты и прав, Сереж. Пора познать жизнь на вкус. Я, дура долго этого не понимала. Это ты в армии что-то повидал, а мы ведь девочки сразу после школы снова за парты. Потом в очередной раз направимся в школу. Вот какой круговорот воды в природе. И не все такие шустрые, как ты. Ну и чего мы можем вложить в следующее поколение? Какой жизненный опыт?
Я озадаченно хмыкнул. Чего это вдруг Маринку повело на философию?
— Марин, вопрос был о ваших отношениях, а не о будущем союзной педагогики.
— Да нет никаких отношений.
Искоса посматриваю на нахмуривавшуюся девушку, попутно руля и объезжая многочисленные ямы. Дороги еще с мая начали массово ремонтировать, но в основном в центре.
— Колись.
— Ну, пригласил в ресторан. Думаешь, я не знаю, куда он дальше захочет меня повезти.
— И?
— Караджич, тебе не кажется, что ты суешься не в свое дело!
Я озадаченно хмыкаю. Как, однако, девушка завелась. Пора включать главный калибр.
— Марин, не майся дурью! Зовет, иди. Это мой тебе хороший совет. От всего сердца. В жизни знаешь, как бывает. Так закрутит что …
Я глубокомысленно замолчал. Соколова также до конца дороги помалкивала. У нас, вообще, странные отношения. С одной стороны, близкие, с другой мы оба сильные личности. Хочу, чтобы у нее все было хорошо.
Глава 6 Разгон
Резкому движению вперед всегда предшествует период разгона. Сначала ты должен накопить в себе энергию для рывка на следующий уровень. Наверное, так обстояли сейчас дела и со мной. Относительно неспешная, хоть и до предела занятая зима, дала мне возможность накопить силы, чтобы в летние недели выплеснуть их в невероятно важном для моей судьбы мероприятии. Это для приезжих археологов наши раскопки пусть несколько неординарные, но в череде других. Для меня же — это огромный шаг вперед. Знания, навыки, полезные знакомства, сам дух экспедиции, что стоило впитывать в себя без остатка.
Сегодня дежурю на нашей базе в Заостровье. Вчера отвез Иришку в Бабонегово, там проходит их Инструктивка. Лагерь, где молодых студиозов готовят быть пионервожатыми. В августе она едет в третью смену. Могла бы и в июле, но я пробил Ирине разрешение работать со мной на конференции. И как раз квартира на Набережной освободилась. Маргарита в последний приезд была на редкость молчалива и задумчива, странно на меня смотрела и заставила сделать несколько непонятного назначения тестов. Сказала, что это просьба Профа. Ну надо, значит, надо!
Меня в целом обрадовали последние новости из лаборатории Прохорова. Бешеный коктейль гормонов в моем организме, наконец-то, перестал бурлить, а меня постоянно торкать на необдуманные поступки. Так что не стану я «вечным человеком», а буду жить и дальше нормальной человеческой жизнью. Тестостерона мне на Иришку с лихвой хватает, а его излишек лишь мешает сосредоточиться на главном. Маргарита вдобавок заявила, что через неделю прибудет к нам в Архангельск уже надолго. Подготовка к празднованию дня города подходит к финальной развязке. Даже не представляю сколько эта женщина всего волочет на себе. Но ей нравится быть в центре событий. Это её выбор и судьба.
Проснулся под пение птиц и сразу выскочил наружу. Хоть конец июня, но с утра бодренько. Солнце уже вовсю светит, у нас же белые ночи. Оно толком и не гаснет, просто переходя на пару часов в сумерки. Судя по всему, сегодня будет жарковато. Натягиваю кроссовки и голым по пояс, в шортах делаю пробежку, понемногу разогревая тело. На кухне появляются повара, кивают мне и обещают свежего чая. Но впереди общая разминка. Затем работа шестом, весом уже, напоминающим ломик. Понемногу народ начинает подниматься и выходить из палаток.
Первым ко мне подваливает Якушев. Он еще не видел мои занятия шестом и потому с любопытством берется за него.
— Ох ты ж! Знатная штукенция, в Китае подобные видел. Но полегче. То-то смотрю у тебя такие мышцы.
— А ты их с утра не разогреваешь?
— Я потихоньку, старый стал, — улыбается Валера и осторожно хватает огромную колоду для рубки дров.
— Это у тебя немножко?
— Так разминка!
Мы оба смеемся, уважая силу друг друга.
После упражнения я бегу к рукомойникам сполоснуться. Из крайней палатки появляются заспанные девчата. Я горделиво проношусь мимо, показывая свой накаченный торс. Студентки вслед посмеиваются. Потом, когда они подходят к умывальникам, становится не до смеху мне. Ну а как еще вы отреагируете на десяток юных созданий в откровенных мини-шортиках и маечках на голое тело. После такого хочется бежать к холодной воде и некоторое время оттуда не вылезать. Нет, врет Проф про мой уровень гормонов! Бурлят, собаки бешеные!
На кухне меня, как раннюю пташку ждет личный чайник с бутербродами. Снабжают нас хорошо, от обкома. Хотя и в магазинах нынче стало намного лучше, чем в той истории. Обратили-таки власти внимание на свой народ, а не только на эксплуатируемых проклятыми капиталистами трудящихся мира. Неужели и наши труженики такого отношения к себе не заслужили? Пью вторую чашку сладкого чая, наминаю бутер с маслом и сыром, когда в палатку входит Антон Бидзиля, закарпатский мадьяр и отличный повар. До армии работал в ресторане Мукачево. Его гуляши просто бесподобны! Любит по возможности побаловать нас чем-нибудь эдаким.
— Начальник, каша со шкварками! Все как ты любишь.
Хитрый мадьяр сразу заприметил, что я выделяюсь среди остальных студентов. На равных общаюсь с официальным начальником раскопок Якушевым и катаюсь взад-вперед на автомобиле. Потому и отношение ко мне было соответствующим, чем я, зараза, без зазрения совести пользовался. Хотя давайте честно, ну кто бы из вас отказался от положенных ему по праву льгот? Тем более что они были полностью справедливыми, а не пролились сверху благодаря блату. Не всегда удавалось вовремя позавтракать, а то и пообедать. А у Антона неизменно было чем перекусить молодому растущему организму.